РОМАН ГРАЧЕВ, ПИСАТЕЛЬ
ТОМКА, ДОЧЬ ДЕТЕКТИВА
Частный детектив, 38-летний Антон Данилов, в одиночку воспитывает шестилетнюю дочь Тамару. Жена и мать их оставила. Томка - подвижная, шустрая, невероятно жизнелюбивая и стрессоустойчивая девчонка, занимается танцами, любит Майкла Джексона, тяжелый рок и фильмы ужасов.
История первая. Устоявшееся семейное равновесие нарушено. Знакомство с очередным клиентом агентства переворачивает всю историю Даниловых с ног на голову.
Далеко не последнюю роль в этой истории играет она - дочь детектива!
-------------------------------------------------------------------------
N.B. Из всех написанных мною книг эти дороги мне больше всего. Дело в том, что прототипом главной героини стала моя дочь Диана. Все словечки и ужимки Томки Даниловой позаимствованы у неё. Доча не в обиде, тем более что сейчас пишет вместе со мной.
Книги серии имели успех. Первый роман публиковался в газете "Комсомольская правда Челябинск", а однажды чуть не стал предметом судебного спора (подробнее об этом - в предисловии к роману "Томка вне зоны доступа"). Ностальгическая вещь.
Фрагменты
- Том!
Нет ответа.
- Том!
Нет ответа.
- Тамара!!!
Шелест журнальной страницы, вялый отзыв:
- Пап, я занята.
- Чем?!
- Читаю.
- Так увлекательно?
- Ага.
- Ну-ка вслух давай!
- Не буду.
- Почему? Что ты читаешь?
- Тут какие-то тёти… и тити.
- Так, положи на место, это мое!
- Баба Соня говорила, что такие журналы читать нельзя ни детям, ни взрослым.
- Если бы баба Соня в молодости читала такие журналы, я вырос бы в полноценной семье, а не с матерью-одиночкой.
- Чего?
- Ничего. Спать пора!
- Я еще немного почитаю.
- Я тоже посчитаю - до трех, и ты кладешь журнал на тумбочку. Раз…
Вздох. Даже не вздох - рассерженный рев. Томка бросает свежий номер «Максима» на мою прикроватную тумбочку и шлепает по полу босыми ногами...
***
Пьем долго и страшно. Шумим. Разговариваем, пытаясь перекричать музыку - чертов блюз, как в американском кабаке в Техасе, где собираются пятничным вечером водители грузовиков и местные копы. Табачный дым давно застилает не только глаза, но и разум. Где-то бьется посуда, падает стул… или стол. Я уже не знаю, кому я рассказываю на десятый круг свою грустную историю праведника, попавшего в вертеп. Кто-то слушает, но мне уже не важно, я рассказываю самому себе.
И вот, наконец, долгожданная третья стадия опьянения. Я есть… и в то же время - отсутствую.
Утром кто-то просыпается рядом со мной. Женского пола. Голая. Точнее, лишь в трусиках. Сосок левой груди глядит в потолок, второй прячется под одеялом. Судя по площади залегания, грудь у моей вечерней знакомой что надо. Впрочем, девушка отнюдь не красуется передо мной, просто одеяло соскользнуло. Ангел спит и не замечает моего озадаченного взгляда.